Читать книгу "Москва навсегда. О нелюбви и не только - Сергей Жарков"

Она показала на дверь кабинета Крайнова. Золотарев прошел. За прямоугольным столом – приставкой к столу Крайнова – ожидающе сидели пятеро: как потом узнал Золотарев, пожилая женщина с печальными добрыми глазами – финансовый директор, худенький паренек – главный бухгалтер, фигуристая директор департамента маркетинга, аккуратная дама лет тридцати, толстый шеф-редактор РВПС.РУ Ильюшин и Крайнов. Андрей встал, поднял правую руку, открыто улыбнувшись, посмотрел на всех:

– Знакомьтесь, мой заместитель Золотарев Владимир Сергеевич!

Глава 24. Первая любовь

Двигатель «Октавии», почуяв хозяина, довольно урчал на холостых ходах, Золотарев вслушался в его работу, улыбаясь самому себе, выжав сцепление, попереключал скорости, вернул на нейтральную, открыв дверь, погазовал. Перемежаясь с душистой ночной апрельской влагой, до его носоглотки добрался любимый еще с детства запах отработанных октановых паров. Не выходя из машины, он позвонил жене.

– Привет. Я приехал из командировки, сижу в машине. У меня омепразол кончился, съезжу в аптеку, заодно в ночной заеду, надо что купить?

– Привет. Домой не хочешь зайти?

– Дети спят? – вместо ответа спросил Золотарев.

– Спят уже давно, ночь на дворе. Ничего не нужно, поднимайся домой, завтра купишь свои таблетки.

– На работу с утра, Марин, минут за двадцать вернусь, ты пока подогрей что поесть. И скажи, где у нас круглосуточные аптеки?

– На Ромена Роллана есть. Возвращайся скорей. А лучше заходи домой.

– Я быстро, – он отключил телефон, тронулся.

Золотарев сразу, с первого дня понял, что агентство – это та работа, которую он искал. Через месяц по настоянию жены они переехали в Москву, в двухкомнатную квартирку на Пионерской. Марина сдала квартиру в Солнечногорске, а Золотарев теперь добирался до работы за 40 минут. Он сразу поправился, как-то пришел в себя, закончил лечить зубы в хорошей, платной московской клинике, сделал протезы, а две недели назад, за три дня до командировки в Киров, купил в кредит машину, ту, которую давно хотел, серебристую «Октавию 1.8». В самой работе не всегда получалось с РВПС, в отличие от маркетингового направления, где была чёткая клиенто-ориентированность. Не имея опыта работы в СМИ, Золотарев не сразу понял, цели, которые решало информационное агентство. Будучи по своей сути авторитарным управленцем, он не всегда находил общий язык с журналистами, и если подхалимажный Ильюшин, которого Золотарев видел насквозь, умело лавировал между своими подчиненными и Владимиром, то журналисты видели в Золотареве менеджера, поставленного решать вопросы организации их труда, а не заместителя главного редактора, влияющего на содержательную работу, часто впрямую огрызались, когда Золотарев пробовал вмешаться в их работу. Наконец Крайнов, видя это, ограничил полномочия Владимира в РВПС, больше переключал его на маркетинговое направление, сам больше работал как главный редактор. Золотарев же считал лишней возросшую, как он думал, оппозиционную направленность РВПС, полагал, что это мешает бизнесу как самого информационного агентства, так и всей компании и маркетологам, которые и формировали бюджет фирмы. Но будучи умелым карьеристом, перестал идти на стыки с людьми, занял выжидающую позицию.

Однажды, просмотрев бухгалтерию сделок за последние полтора года, Золотарев отметил для себя, что доходность в маркетинге за последнее время снизилась. Он считал это следствием возросшей оппозиционности РВПС: прошлые и будущие клиенты фирмы уходили и не подписывали соглашения только из-за того, что боялись связываться с фирмой, имевшей на балансе оппозиционное СМИ, чего не было во времена Литвинова. Золотарев однажды сказал об этом Крайнову, на что тот, внимательно выслушав своего заместителя, взялся объяснить ему, что в их бизнесе прямой зависимости не существует, вкратце рассказал о предстоящей крупной сделке с заказчиками из Новосибирска, которая по объему должна была стать крупнейшей сделкой фирмы за всю её историю. Сделку вел сам Крайнов. Золотарев после этого разговора стал еще больше придерживать себя и не конфликтовать с коллективом.

На выезде с круга Золотарев увидел огни «36.6». Было около полуночи, когда он вошел в нее, в небольшом помещении было трое человек, все мужчины: молодой сухощавый провизор-аптекарь, по виду кавказец, покупатель, лет тридцати, за ним в очереди мужик за пятьдесят, говоривший по мобильному телефону. Подойдя к ним, Золотарев спросил, кто крайний, пятидесятилетний махнул рукой, мол, «проходи вперед, пропускаю». Он был среднего роста, когда-то атлетичного, спортивного сложения, остатки былой красоты его фигуры еще были заметны в нем, по всему бывший футболист, нападающий, с крупным, но оплывающим жиром торсом, с небольшими, но сильными ногами, он был некрасив лицом, Золотарев заметил, сильно пьян, но не терял обаятельной улыбки. Таких в молодости любят женщины, настолько сильно и часто, что они к пятидесяти стареют и затираются. Этот улыбался задорной улыбкой, еще держался, громко на всю аптеку говорил с приятелем по телефону.

– Саня, не знаю, как бросить, вторую неделю пью… Да я здесь на Кастанаевской, 50, кажется, не могу остановиться… Надо бы под системой полежать, кровь почистить… – говорил он с улыбкой на лице. Золотарев встал за молодым мужчиной «Ого?!». Он заметил, что в списке, по которому провизор бегал за лекарствами, было более 30 наименований, провизор выискивал лекарство где-то в районе 12-го. Глянул на футболиста, тот, разговаривая по телефону и заметив недоумение Золотарева сказал, обращаясь к Золотареву:

– Наверное, в Мытищах будет аптеку открывать…, – в телефоне раздались короткие гудки, он переключился с разговора с другом на другой разговор и, улыбаясь, но уже не так залихватски, отвечал: – Самое большое 10 минут, Света, скоро буду!

Грубоватый женский голос в трубке что-то сказал, на что футболист ответил:

– Да не переживай ты, моя очередь, скоро буду! – положил трубку и обратился к провизору:

– Слушай, сколько можно, уже дамы ждут!

– А я что? Клиент! – кивнул тот на первого в очереди, который спокойно в ответ всем улыбался.

– Мне только одно! – футболист показал указательным пальцем и снова добавил: – Дамы ждут!

– Ну, если не против! – обратился провизор к спокойному.

Тот кивнул в ответ:

– Не против.

– Мне виагру! Только такую, чтобы все работало! – выдохнув, сказал футболист.

«А, вот он что меня пропускал-то в очереди, палиться не хотел», – подумал, засмеявшись про себя, Золотарев.

Провизор тут же, как будто у него все было специально заготовлено, полез в нижний ящик стола и достал большущую, сантиметра полтора диаметром, запакованную сине-зеленого цвета таблетку.

– Это лучшая! Все поднимет! – восторженно воскликнул провизор. Золотарев и первый дружно заулыбались. Футболист, который уже открыл свою тайну, снова залихватски улыбнулся, махнул рукой: